Пауло Коэльо. Воин Света. Выпуск 10.

PauloCoelho WARRIOR OF THE LIGHT Chapter10

На пути к Кумано – окончание: Лежа на дереве, На пределе боли, Монах и послание.

«...Он указал мне на кедр, чей возраст превышал пару тысяч лет, и который был обвязан толстой веревкой. В этой местности все, что было обвязано веревкой, считалось особым проявлением Богини Творения, почиталось как святое место.
- Все живое содержит энергию, и эти энергии связаны между собой. Если вы подержите свой позвоночник прислоненным к стволу, дух, живущий в дереве, придет общаться с Вашим духом, обережет его от любой слабости или огорчения. Естественно, как биологу, мне следовало бы говорить об излучении тепла, и так далее, но я знаю также, что есть истина и в магических пояснениях моих предков..........»

«...Необходимо воспитывать тело, чтобы оно могло принять все то, что природа способна предложить ему, также как и душа воспитывается для того, чтобы принять все, что предлагает нам Господь....»
На пути к Кумано - окончание
В предыдущем выпуске я рассказывал о своем путешествии в Кумано (Япония), во время которого открыл для себя, что это паломничество включает духовное упражнение, именуемое Шугендо. Если вы не читали об этом, см. На пути к Кумано – 1.

Лежа на дереве
- Вы уже слышали что-нибудь о Шугендо? Мне говорили, что это отношения с природой, основанные на любви и боли, - сказал я биологу, которого мне представила Катсура, и который шагал по горам сейчас вместе со мной.
- Шугендо означает "путь искусства накопления опыта", - ответил он, продемонстрировав этим, что его интересы выходят за пределы разнообразия насекомых в этой области. – Необходимо воспитывать тело, чтобы оно могло принять все то, что природа способна предложить ему, также как и душа воспитывается для того, чтобы принять все, что предлагает нам Господь. Посмотрите вокруг себя: природа – это женщина, и как всякая женщина она обучает нас по-своему. Приблизьте свой позвоночник к дереву.
Он указал мне на кедр, чей возраст превышал пару тысяч лет, и который был обвязан толстой веревкой. В этой местности все, что было обвязано веревкой, считалось особым проявлением Богини Творения, почиталось как святое место.
- Все живое содержит энергию, и эти энергии связаны между собой. Если вы подержите свой позвоночник прислоненным к стволу, дух, живущий в дереве, придет пообщаться с Вашим духом, оберечь его от любой слабости или огорчения. Естественно, как биологу, мне следовало бы говорить об излучении тепла, и так далее, но я знаю также, что есть истина и в магических пояснениях моих предков.
Я закрыл глаза и попытался представить себе соки дерева, поднимающиеся от корней к листьям, которые в этом движении создают энергетическую волну, охватывающую все вокруг себя. До меня доходит голос биолога, который повествует о том, как в 1185 году два самурая жестоко сражались за власть в Японии. Правитель Кумано не знал, какой из них победит. Уверенный в том, что у природы есть свои ответы на все, он расставил семь петухов, одетых в красное напротив семи петухов, одетых в белое, чтобы они сразились. Победили петухи в белом, правитель поддержал одного из самураев, и выиграл ставку: в скором времени этот самурай правил в стране.
- Скажите мне: вы предпочитаете верить в то, что выбор правителя повлиял на исход сражения или в то, что петухи оказались средством передачи Божественного знамения о том, кто в конце концов окажется у власти?
- Я верю в знамения, - ответил я, мысленно выходя из моего комфортного растительного состояния и открывая глаза.
- Паломничества в Кумано начались задолго до появления буддизма в Японии; и по сей день существуют мужчины и женщины, которые передают из поколения в поколение идею о том, что "обручение” с природой, наряду со всем, что ему сопутствует, должно развиваться как настоящий брак: с самоотдачей, разделяя радости и страдания, но при этом всегда будучи вместе. И люди издревле использовали Шугендо, чтобы такая абсолютная самоотдача оказалась возможной и не внушала страха.
- Не могли бы вы мне продемонстрировать какое-нибудь упражнение из Шугендо? Потому что единственное, что я знаю, - это обвязаться веревкой и биться о скалы, вися над пропастью, и, откровенно говоря, у меня не хватает смелости для этого.
- Почему вы хотите научиться этому?
- Потому что я всегда считал, что духовный путь не подразумевает обязательной жертвенности и страдания. Но, как сказал один человек, которого я встретил в этом путешествии, необходимо научиться тому, что нужно, а не тому, что хочется.
- Каждый делает то упражнение, которого от него требует Земля. Я знаю одного человека, который в течение тысячи дней тысячу раз поднимался на одну и ту же гору, которая находится поблизости отсюда, и тысячу раз спускался с нее. Если Богиня желает, чтобы вы практиковали Шугендо, она покажет Вам, как это делать.
Он был прав. Это и произошло на следующий день.

На пределе боли
Мы стояли наверху одной горы, у каменной колонны с надписями. Отсюда, сверху, я мог видеть храм, расположенный посреди леса.
- Это одно их трех святых мест, которое всякий паломник должен посетить, и когда люди приходят сюда, они испытывают огромную радость от того, что уже находятся недалеко от одного из них, - сказала Катсура. – По традиции ни одна женщина не может идти дальше, если у нее период менструации. Однажды одна поэтесса пришла сюда, увидела храм, но из-за менструации не смогла продолжить свое паломничество. Она посчитала, что не сможет выдержать четыре дня в ожидании и без еды, и решила вернуться, не достигнув своей цели. Она написала стихотворение, в котором выразила благодарность за дни, проведенные в паломничестве, приготовилась к тому, чтобы на следующее утро начать обратный путь, и легла спать. Тогда в ее снах появилась Богиня и сказала ей, что ее стихи настолько прекрасны, что она может продолжить свой путь; так что, как видите, дажи Боги изменяют свои решения при появлении прекрасных слов. На колонне начертано это стихотворение".
Мы с Катсурой начали пятикилометровый путь, который отделял нас от храма. Вдруг я вспомнил слова биолога, с которым познакомился накануне: " Если Богиня желает, чтобы вы практиковали Шугендо – путь искусства накопления опыта – она покажет вам, как это делать."
- Я сниму обувь, - сказал я Катсуре.
Дорога была полна камней, холод - обжигающий, но Шугендо – это приобщение к природе во всех ее проявлениях, включая физическую боль. Катсура тоже сняла обувь и мы заново начали наш путь.
Только я сделал первый шаг, как почувствовал, что острый камень впился в мою ногу, и что порез достаточно глубокий. Я сдержал крик и продолжил ходьбу. Через десять минут я уже шел в два раза медленнее, чем в начале пути, раненая нога болела намного сильнее; в какой-то момент я подумал, что мне предстоит еще долгий путь, что у меня может быть заражение, что мои издатели ждут меня в Токио, где у меня назначены встречи и интервью. Но боль вскоре заглушила все мои мысли. Я решил сделать еще один шаг, и еще один, и продолжать так, пока буду в силах. Думаю о тех паломниках, которые прошли здесь до меня, практикуя Шугендо, без еды в течение многих недель, без сна в течение многих дней. Но боль не дает мне мыслить никаким образом: ни подло, ни достойно – это просто-напросто боль, которая занимает все пространство, пугает меня, заставляет меня думать о том, что у меня есть предел, что я не достигну своей цели.

Но даже не смотря на это, я могу сделать еще один шаг, и еще один. Сейчас уже похоже, что боль внедрилась в мою душу, и ослабляет мой дух, потому что я не в состоянии сделать то, что многие люди сделали до меня. Это одновременно и физическое, и духовное страдание, совсем не похожее на обручение с матерью Землей, и больше похожее на наказание. Я теряю ориентацию, не говорю ни слова Катсуре, все, что существует в моей вселенной – это боль при наступании на камни, маленькие и режущие, которые указывают путь, затерянный среди деревьев. И тогда происходит одна очень странная вещь: страдание настолько велико, что в процессе защиты я похоже плыву над самим собой и игнорирую мои ощущения. На границе боли существует дверь, которая открывает выход на другой уровень сознания, где уже нет места ни для чего больше: только для природы и для меня.

Сейчас я уже не чувствую боли, я нахожусь в летаргическом состоянии, ноги продолжают автоматически проделывать свой путь, и я понимаю, что предел боли не является на самом деле пределом; я могу идти дальше. Я думаю обо всех тех, кто страдает, не прося об этом, и чувствую себя смешным из-за того, что бичую себя таким образом, но так уж я привык жить: пробуя и испытывая на себе большинство тех вещей, которые встречаю по жизни.

Когда мы наконец остановились, я набрался смелости посмотреть на свои ноги, и увидел открытые раны. Боль, которая уже была спрятана где-то глубоко, вернулась с новой силой, и я подумал, что на этом мое путешествие закончилось. Наверняка я не смогу ходить на протяжении многих дней. И каково же было мое удивление, когда на следующий день я обнаружил, что у меня все зажило: Мать Земля, знает, как ухаживать за своими детьми. И шрамы тоже оказались более глубокими, идущими за пределы физического тела; многие открытые раны моей души также были вытеснены болью, которую я испытал на пути к Кумано, по дороге к храму, чьего имени уже не помню. Существует особый род страдания, забыть которое мы можем, только воспарив над нашей болью.

Монах и послание
Мы находимся на территории, принадлежащей одному буддистскому храму. Мы слушаем, как один монах поет, молится в голос и играет на каком-то ударном инструменте. Я вспоминаю другие случаи, когда я практиковал Шугендо в эти дни: я ходил без пальто при минусовой температуре, не спал всю ночь, держал голову, прислоненной к стволу дерева, до тех пор, пока сама боль не становилась обезбаливающим средством. В течение всего путшествия разные люди говорили мне, что монах, которого я вижу сейчас перед собой читающим свои молитвы, является крупнейшим мастером Шугендо во всей этой области. Я стараюсь сосредоточиться, но с нетерпением жду окончания церемонии. Оттуда мы переходим в другое здание, откуда виден огромный горный водопад высотой 134 метра, самый большой в Японии.
К моему удивлению (и к удивлению всех моих спутников) монах приносит три моих книги и просит подписать их. Я использую ситуацию, чтобы попросить у него разрешения записать нашу беседу. Монах, не переставая улыбаться, соглашается.
- Шугендо родилось из-за трудности маршрута к Кумано?
- Необходимость понять природу – вот что заставило человека укротить боль и преодолеть свои ограничения. 1300 лет назад жил один монах, которому было очень сложно сосредоточиться, он-то и обнаружил, что усталость и преодоление физических трудностей могут помочь в медитации. Монах проделывал этот путь ежедневно в течение всей своей жизни, до самой смерти: поднимаясь и спускаясь под ледяным водопадом, чтобы быть способным медитировать. Так как он превратился в просветленное существо, люди решили следовать его примеру.
- Шугендо – это буддистская практика?
- Нет. Это ряд упражнений на физическую выносливость, которые помогают душе двигаться в пути вместе с телом.
- Если бы Вы могли выразить в одной фразе, что такое Шугендо и что такое путь Кумано, как бы звучала эта фраза?
- Тот, кто практикует физические упражнения, выигрывает в духовном опыте, если настраивает свой ум на Бога, пока заставляет свое тело работать с максимальной отдачей.
- До какой степени важна физическая боль?
- У нее есть свой предел. Когда ты его переступаешь, твой дух укрепляется. Желания повседневной жизни теряют смысл, и человек очищается. Корни страдания находятся в желании, а не в боли.
Монах улыбается, и спрашивает меня, хочу ли я посмотреть водопад вблизи; я понимаю, что на этом наша беседа закончена. Перед тем, как выйти, он поворачивается ко мне:
- Не забудьте: старайтесь выиграть все ваши сражения, включая те, где вы сражаетесь против себя самого. Не бойтесь шрамов. Не бойтесь побед.

На следующий день, перед самым моим отлетом, Катсура –девушка 29 лет, которая сопровождала меня с самого начала в Кумано, - появляется в аэропорту, и вручает мне небольшую рукопись на японском с некоторыми историческими данными об этом районе. Я наклоняю голову, и прошу ее, чтобы она благословила меня. Она не сомневается ни на секунду, и произносит несколько слов на японском, и когда я поднимаю глаза, вижу на ее лице улыбку девушки, которая выбрала себе роль гида на пути, о котором никто не знает, которая научилась укрощать боль, которую не всем дано испытать, и которая понимает, что путь свершается в пути, а не когда помышляешь о нем.